Уроки английского
с Татьяной Рудаковой

​

Израиль. 7 утра.

У меня зазвонил телефон.

- Кто говорит? 

- Николай Николаевич,  дедушка Марата. Вы помните? Вы занимались с ним 6 лет назад ...Он  поступает в Университет... Надо бы освежить перед вступительными... Марат хочет только с Вами...

Конечно, я помню. Именно Николай Николаевич платил за занятия внука - шестиклассника. Он связался со мной по телефону и попросил держать его в курсе проделываемой работы.

- С удовольствием! И вообще, приходите на занятия. Вам тоже будет интересно. А куда делся предыдущий репетитор?

А предыдущего Марат раздражал. Тупил Марат. Отлынивал. Предыдущий на Марата кричал. В общем, успеваемость и тяга к знаниям не повышались. Стороны расстались со взаимным облегчением.

Марат оказался ладно скроен и ясноглаз. Любил играть с приятелями в хоккей. Ответил, что хорош в защите. Я тоже похвалилась кое-чем в горных лыжах. Сравнили вес спортинвентаря. Разрешил примериться к его новой клюшке. Истекающее время урока проверял довольно деликатно, как бы случайно задевая экран телефона. К официальной части нашей встречи переходить не хотелось. А может мы к ней и не перешли в тот первый раз. Не помню.

Помню, как он хохлился и почти утыкался лицом в учебник. Бормотал бойко и клейко. Разобрать было нельзя ни-че-го, но отдалённо это действо напоминало  чтение по-английски.

- Класс! ОЧЕНЬ похоже. Как ты это делаешь? С разгона всю фразу? Сколько слов у тебя в один выдох влезает? Дай я также попробую...Покажи ещё раз. Теперь я... Подожди, а вот эти короткие ты пропускаешь или тоже озвучиваешь? О! Вот это «for» звучит очень вкусно. Выпяти его. Возьми после него новый вдох... От-лИчно!

Отделаться от этого пугливого бормотания никак не удавалось. Даже после того, как  слова и звуки обрели  вес и форму.   Пришлось «оглохнуть». В московской зиме это легко. Наматываешь на голову шарф потолще и:

- Марат, ты просто не представляешь, как меня достали эти простуженные уши. В пору отрезать и спать спокойно.  Читай, пожалуйста, как можно медленнее и ка-апельку погромче.

 Добросердечный Марат старался.  Мало-помалу, месяца через два, в чтении его укоренилось достоинство, и уши мои пошли на поправку.

А вот с дриллом* была засада. На 4ой минуте повторов он зевал и выключался. Реквизировала его баюкающее ортопедическое кресло в пользу моей «больной поясницы». Пробуждающий эффект от жёсткого стула был, но незначительный. Компьютерные тренажёры бодрили, как мёртвого припарки. Помогла эквилибристика, т.е. «способность (артиста) удерживать равновесие при неустойчивом положении тела». Эта способность у Марата была! А ещё у него был большой и крепкий письменный стол. Не хватало только замка на двери в его комнату. Ибо меньше всего на свете я хотела, чтобы его дедушка таки да пришёл в такие моменты к нам на урок.  Я же сама приглашала! В такие моменты Марат обычно стоял на столе, балансируя на одной ноге в самой нелепой позе.

- Офигеть! Я бы и трёх секунд так не простояла. А слабо в этой позе ещё и фразу произнести? Ему было не слабо. И мы дриллили всласть.

Что мы там ещё вытворяли? Да вроде  уже почти всё....

Ах да! Пересказ. Ему регулярно задавали  пересказывать тексты из учебника.  Наизусть. Само по себе это дело неплохое...Только вот запоминалка его не работала, хоть убейся.  Каждый раз он возвращался придавленный приговором «пересдать».

- А давай, Марат, мы с тобой напишем такой гениальный план пересказа, что по нему даже немой перескажет. Ты выйдешь к доске с планом...

- Не разрешают. Нельзя план в руках держать.

- А портрет Мао Цзэдуна можно в руках держать?

- Портрет кого?

- Портрет этого, блин, замечательного текста.

И мы стали рисовать портрет текста. На А4.

Рядом с цифрой 1 ползла мутная клякса. Утыкалась она в вертикальную метлу. К метле лепились три английские буквы - ing.

За цифрой 2 летела условная птичка. За птичкой  красовался квадрат.

Далее в том же концептуальном стиле. Иногда встречались предлоги, окончания и знаки пунктуации.

Сначала я накидывала ассоциации, а Марат выбирал. Потом он раскочегарился и моя речь свелась к восклицаниям: Да! Супер. От-лИчно! Рисовал он сам.

Когда «портрет» был закончен приговор «пересдать» утратил свою силу. Подсудимый уже был на свободе. Осталась маленькая формальность.

Этот шедевральный «портрет» всегда со мной. Мой талисман.

​

​

*дрилл - вид тренировочных упражнений, направленных на закрепление лексико-грамматического материала и автоматизацию его использования

​